«Завершение курса близилось – продолжает вспоминать маршал Василевский,.. – но закончить его большинству из нас  так и не удалось. Одной из причин этого явились имевшие место в нашей стране, в том числе и в Вооружённых Силах… совершенно необоснованные репрессии, в результате которых часть… преподавателей и слушателей… была арестована. В связи с этим в Вооружённых Силах последовала серия быстрых назначений и перемещений. Свыше 30 слушателей нашей академии первого набора были направлены на различные, порой довольно высокие командные и штабные должности».

     Итак, в конце 30-х годов и в комплектации старшего командного состава РККА мы обнаруживаем те же процессы и тенденции, которые мы наблюдали в тот период нашей истории и в формировании среднего командного состава Красной Армии. 

     Прежде всего, смертельный удар репрессий обрушивается на наиболее перспективных командиров (ведь никто не будет отрицать, что неперспективных командиров на учёбу в Академию Генштаба не направляют?). 

     Причём, репрессивный удар, пришедшийся по слушателям-генштабистам, имел своим следствием огромные количественные потери в суперэлите наших Вооружённых Сил. Ведь, как указывает в своих мемуарах Василевский, первый набор Академии Генштаба включал в себя 137 человек; и тот же Василевский свидетельствует: «Продолжила обучение (на втором курсе академии – после первых арестов среди слушателей первого набора и досрочного направления 30 человек из него же на высокие командные и штабные должности. – В. Л.) лишь  половина, а окончила его (то есть: полностью прошла двухгодичный срок обучения в академии. – В. Л.) – четверть набора».   Элементарный математический подсчёт указывает, что  к началу второго года обучения в академии около 70 теперь уже бывших её слушателей перестали быть таковыми. Так как при этом, как уже упоминалось ранее, «свыше 30 слушателей» были направлены на высокие командные и штабные должности, получается, что к концу первого года обучения около 35 слушателей были репрессированы. А полностью прошла двухлетний срок обучения в академии лишь четверть первоначального набора, то есть – 34 человека. Значит, примерно столько же были репрессированы во время обучения и на втором курсе академии. Таким образом выходит, что в целом под нож репрессий попало около 70 бывших слушателей Академии Генштаба  её первого набора… Гибель 70 человек даже среди рядовых бойцов считается весьма чувствительной потерей. Но как же тогда оценить потерю 70 опытных и высокообразованных командиров, которые в ближайшее время должны были занять ответственейшие командные и штабные посты в верхнем эшелоне командного корпуса Красной Армии!..  Подумать только! Из состава всего лишь одного набора Академии Генштаба репрессии выкосили целых семь десятков потенциальных завтрашних комдивов, комкоров, командармов, начальников штабов тактических соединений и оперативных объединений, начальников оперативных отделов и управлений!.. Целых семь десятков!... Обратим внимание: когда личный состав Вооружённых Сил СССР состоял из 4 миллионов 207 тысяч человек (в начале 1941 года),  в РККА насчитывались 303 дивизии.  К сожалению, я не нашёл данных, какое количество дивизий насчитывалось в Красной Армии в 1937 - 1938 годах. Однако известно, что в начале 1938 года общая численность личного состава Вооружённых Сил СССР достигала лишь 1 миллион 513 тысяч человек,  то есть – примерно в три раза уступала той, которая имелась тремя годами позднее: к началу 1941 года. Значит с известной долей достоверности допустимо предположить, что и число дивизий Красной Армии было в три раза меньшим, чем в 1941 году – то есть считать, что в 1937-1938 годах в РККА было около 100 дивизий (кстати, видимо, недаром первый набор в Академию Генштаба состоял из 137 человек: скорее всего, при определении его численности принималось во внимание количество имевшихся на то время в нашей стране сухопутных, авиационных и морских соединений, а также – оперативных объединений всех родов войск и видов Вооружённых Сил из расчёта, что каждое из этих тактических соединений и оперативных объединений через два года получит хотя бы по одному подлинному офицеру-генштабисту) … А теперь – давайте сопоставим две цифры: 100 наличествующих сухопутных дивизий и 70 безвозвратно потерянных наиперспективнейших командиров… Как же после этого ещё расценить потери в подлинной суперэлите наших Вооружённых Сил, если не как огромные, непоправимые, роковые?.. И при этом: те, с позволения сказать, «командиры», которые ухитрялись делать по пять грамматических ошибок в слове из четырёх букв «хлеб» и которые были не в состоянии удержаться от дикого хохота, заслышав слово «абсцисса», в это время отнюдь не истреблялись, как чуть ли ни поголовно истреблялись командиры-умницы, и даже напротив – совершали бурное восхождение вверх по карьерной лестнице, занимая места уничтожаемых командиров-интеллектуалов…  Что это, если не точно такой же удар, который в те же годы наносился по самым лучшим командирам Красной Армии среднего звена, а на этот раз пришедшийся на самых одарённых старших командиров ?..

     Словом – так ли, сяк ли – данность была такова: в 1937 году на высокие командные и штабные должности в Красной Армии направили более 30 недоучившихся оперативному искусству (например, не дождавшихся изучения фронтовой операции) и вовсе не приступивших к освоению теории военной стратегии вчерашних первокурсников Академии Генерального штаба; хотя от тех, кто волею судьбы оказывался  на этих самых должностях, как раз прежде всего требовались серьёзные познания и в оперативном искусстве (в том числе – на фронтовом уровне), и в стратегии…

     Есть понятие – «лигатура».  Лигатурой называются неблагородные металлы, входящие в состав сплавов благородных металлов (например, медь в сплавах с золотом)… Юристы знают, что лигатура используется мошенниками – для того, чтобы изготовить фальшивые монеты (если сплавить ту же медь с золотом, а тем более – если увеличить удельный вес лигатуры в этом сплаве, можно задешево изготовить гораздо большее количество якобы «золотых» монет; снижение «золотого содержания» в изготавливаемых мошенниками деньгах лежит в основе фальшивомонетчества)… Образно говоря, в конце 30-х - начале 40-х годов ХХ века командование Красной Армии с ведома и попустительства высшего политического руководства СССР занялось «кадровым фальшивомонетчеством» в рядах РККА – удельный вес подлинно образованных, по-настоящему пригодных для выполнения ими своих служебных обязанностей командиров в общей массе советского командирского корпуса неуклонно снижался, а доля «командирской лигатуры» в общем объёме военачальников всех уровней, напротив, всё более увеличивалась; «золотое содержание» командного состава РККА падало год от года, командный состав «страны советов» всё более и более «девальвировался»…   

     Но если ничем не прикрытое выдвижение на высокие командные должности несомненно необразованных людей, равно как и откровенное сокращение сроков обучения военных специалистов в ущерб качеству их подготовки – это, если можно так выразиться, явное «кадровое фальшивомонетчество», то, помимо него, в те же годы в Красной Армии широко применялось и завуалированное «кадровое фальшивомонетчество», которое причиняло нашим Вооружённым Силам вряд ли меньший урон… Уделим же толику внимания и этой беде, не миновавшей нашу армию накануне войны с гитлеризмом…

     Ещё раз напомним, с чего начиналась деятельность созданной в 1936 году Академии Генштаба Красной Армии… «Профилирующей учебной дисциплиной было оперативное искусство и прежде всего освоение подготовки и проведения армейской операции. На последнем этапе обучения предполагалось также ознакомление с фронтовой  операцией и теоретическим курсом стратегии…», – вспоминает маршал Василевский.  «Профессорами были приглашены такие зубры военного дела, как Свечин и Верховский (и не только они. – В. Л.)..», – свидетельствует генерал Григоренко… Что же? Таким, как выразился П.Г. Григоренко, «зубрам военного дела», которые составили костяк профессорско-преподавательского корпуса суперакадемии, действительно было по силам блистательно «поднять» самые сложные академические курсы; в час своего рождения новая академия имела все основания рассчитывать на то, что из её стен в скором будущем выйдут превосходнейшие старшие командиры, которым будет по плечу решение любых задач, какие бы ни поставила перед ними предстоящая война. Но… Всего лишь год спустя «высококвалифицированный преподавательский состав (Академии Генштаба. – В. Л.) был почти полностью уничтожен».  Причём, уничтожен он был ни за что (старые военные профессора ни в чём не провинились перед Отечеством), или, если быть предельно точным, сам факт уничтожения этого уникально-эрудированного преподавательского состава как нельзя более удачно вписывался в формулу «горе от ума». Так, например, в 1935 году в Красной Армии проходила стратегическая военная игра. Как вспоминает П.Г. Григоренко, «задание разрабатывал… Лукирский, и он же вёл розыгрыши. Впоследствии, когда в конце 1941 года немцы вышли к Москве, все офицеры, участвовавшие в той игре, вспоминали Лукирского и утверждали, что фронт в 1941 году самостабилизировался точно на том рубеже, на котором его стабилизировал в игре Лукирский».  Ну ни умница ли после

     Порой в церковно-приходских школах (и то – в самых экстремальных случаях) практиковалось замещение учителя учеником старшего класса на уроке в младшем классе. Но – лишь на одном уроке (в самом крайнем случае – на нескольких уроках). А замещение опытных преподавателей профилирующей дисциплины в суперэлитной военной академии недоучившимися слушателями этой же академии на постоянной основе – это, надо признать, решение беспрецедентно оригинальное. И оно тем более необъяснимо-неординарно, что, как правило (как в случае с Василевским), эти новые «преподаватели» вообще никогда даже не соприкасались в жизни с предметом, которому теперь должны был учить других. О какой глубине знаний остальных слушателей по профилирующей дисциплине после этого можно было мечтать?..

     Видимо, пришло время подвести некоторые итоги вышесказанному…   

     Итак, из 137 отобранных для обучения в Академии Генштаба командиров Красной Армии (надо полагать, подававших большие надежды в качестве будущих мастеров решения оперативных и стратегических задач) лишь около трёх с половиной десятков человек дошли до победного финиша. Правда, и для них этот финиш был не тем, что – планировался при их зачислении в академию: как уже упоминалось, ознакомление с фронтовой операцией и теоретическим курсом стратегии  у этих «дипломированных»-таки специалистов так и не состоялось (оно лишь предполагалось сперва), да и многие из дисциплин, «изучавшихся» ими на втором курсе, скорее всего, никакой пользы им не принесли, учитывая, что «преподавали» им эти дисциплины точно такие же «доки» в них, каким, по его собственному признанию, был на тот момент Василевский в вопросах совершенно неведомой ему самому службы тыла…

     Короче говоря, испытывавшая большую нужду в уверенно владеющем вопросами стратегии и оперативного искусства высшем командном составе и намеревавшаяся уже к 1938 году получить без малого полторы сотни таких специалистов, Красная Армия была вынуждена довольствоваться получением  вдвое меньшего количества недоучек. Профессионалов же ожидавшегося в час основания Академии Генштаба уровня квалификации она не получила в тот год ни одного. Не получила она командиров с безукоризненной оперативно-стратегической подготовкой и в 1939 году, и в 1940-м, и в 1941-м: такую подготовку не могли обеспечить повёрстанные в преподаватели с санкции начальника Генштаба абсолютно несведущие в «преподаваемых» ими дисциплинах случайные преемники изведённых из жизни сталинскими репрессиями подлинных светочей военной науки…

     И такие явления имели место – ещё и ещё раз заострим внимание на данном факте! – в «вершинной» Академии Генерального штаба! Что же тогда говорить о «подготовке» «специалистов» буквально накануне смертельной схватки с фашизмом в других академиях и в военных училищах РККА!..

     Красная Армия вступала в Великую Отечественную войну в основном – с исключительно слабо разбирающимся в вопросах военной науки и военного искусства средним и старшим командным составом.  К началу войны бал в ней правили те, кто, даже не скрывая этого, гордились, что они-де «академиев не кончали»… 

    (Продолжение следует)