В соседней Духовщине с населением всего в четыре тысячи человек – два кладбища. Оба в основном «заселены» советскими могилами, с традиционными безобразными лабиринтами оградок, где среди советских арматурных крестов и новых однотипных чёрных «портретных» памятников кое-где встречаются могилы позапрошлого века.
Когда-то Духовщина была крупным и зажиточным уездным городом, но с той поры всё поросло быльём: напоминанием о былых мещанско-купеческих временах остались два-три разваленных старинных дома в центре и вот эти замшелые гранитные памятники на кладбищах. Тут и «потомственный почётный горожанин», и «мещанин», и «купец» – раньше на памятниках любили ставить титулы, которых достиг при жизни покойный. Впрочем, могилы стёрлись – большая часть памятников просто валяется, они вросли в землю и погребены под мусором, листвой и мхом.
На эту могилу я наткнулся случайно. Побродив среди «купцов» и «мещан», скончавшихся в конце 1890-х или в начале 1900-х годов, я уже углубился в советские захоронения «застойного» периода, как вдруг за какими-то корягами и кустами увидел явно старинное надгробие…
ВРАЧ.
Женщина-врач, Варвара Лозина-Лозинская. Одна из первых в России, и уж подавно на Смоленщине, женщин-медиков.
Она происходила из немецкого аристократического рода. Её отец, Карл Шейдеман, хотя и родился в германском городе Мангейме, но учился и жил в России, достиг успеха на русской службе. Он стал генерал-лейтенантом от артиллерии и прославился в Крымскую кампанию при обороне Севастополя и штурме Евпатории.
Варя Шейдеман, девушка передовых взглядов, совершила удивительный для своего времени шаг: ломая стереотипы того времени, она одной из первых в Российской Империи женщин получила высшее медицинское образование, закончив Женские курсы при Николаевском военном госпитале. Варвара Шейдеман вышла замуж за врача Константина Лозина-Лозинского, который происходил из польского католического рода, многие представители которого обрусели и перешли в православие. Супруги оказались в Смоленской губернии.
Варвара Лозина-Лозинская жила с семьёй в уездном городе Духовщине. Она и её муж Константин Лозина-Лозинский работали врачами в здешней земской больнице.
Чтобы понять, что такое – «земский врач», можно почитать ранние рассказы Михаила Булгакова, который начинал служить земским доктором в Смоленской губернии в 1916 году и посвятил этому периоду свои «Записки юного врача», а также драматический рассказ «Морфий». Правда, Варвара Лозина-Лозинская работала на Смоленщине на тридцать лет раньше Булгакова, то есть ей приходилось намного труднее. И не только потому что она была женщиной. Просто в ту пору у нас вообще не было организованной медицины.
Чтобы было понятно, можно просто сказать, что «земский доктор» – это аналог современного участкового врача, но с гораздо более широким кругом задач. Это был врач-универсал: и хирург, и терапевт, и гинеколог, и стоматолог в одном лице. Ещё крайне важно, что с началом развития земской медицины впервые в России лечение стало общедоступным и бесплатным.
Но в конце XIX века участки были огромные, а ситуация – крайне запущенная. В ту пору российская медицина только-только начинала выстраивать систему народного, «земского», здравоохранения. Делать это было трудно: профилактики не было как таковой, антибиотики ещё не были изобретены, а население было крайне невежественно – церковь имела больший авторитет, чем медицина. Трудно делать прививки людям, которые помнят наизусть молитвы, но не умеют читать и писать. Люди не соглашались прививаться, принимать лекарства, запрещали оперировать детей. Всё это порождало различные эпидемии – например, сыпной тиф, который в те годы распространялся очень широко. В 1871 и 1873 годах на Смоленщине вспыхивали эпидемии холеры, постоянно давала знать о себе оспа, был очень распространён сифилис, распространявшийся бытовым путём.
В то время, когда Варвара Лозина-Лозинская работала в Духовщинской земской больнице, стали происходить значительные перемены. Экономический центр перемещался в Ярцево, которое тогда относилось к Духовщинскому уезду. Несмотря на то, что центр уезда был в Духовщине, жизнь всё активнее бурлила именно в Ярцеве. Образно говоря, Духовщина ещё переживала отголоски крепостного права и купеческой торговли, а в Ярцеве уже был современный капитализм: уже больше десяти лет работала Хлудовская мануфактура, здесь была железная дорога. В Духовщине становилось всё тише, а в Ярцеве в 1880 году уже проходили рабочие забастовки. Жизнь менялась, но положение в медицине оставляло желать лучшего. Дремучесть крестьянского населения (а основными пациентами Духовщинской больницы были крестьяне) и отсутствие эффективных медикаментов провоцировали всё новые и новые вспышки опасных заболеваний.
В такой обстановке, в которой работала доктор Лозина-Лозинская, её работу вполне можно считать подвигом. Во время очередной эпидемии, в 1888 году, она боролась с бушевавшим тифом, не щадя себя. В прямом смысле: она даже раздавала бедным пациентам собственную одежду. Ухаживая за больными, Лозинская забывала о себе и иногда ей приходилось пренебрегать собственной безопасностью. В итоге Варвара Лозина-Лозинская заразилась тифом от своих пациентов. Она умерла в 1888 году и была похоронена здесь же, в Духовщине. Ей было всего 29 лет.
После смерти жены Константин Лозина-Лозинский переехал в Санкт-Петербург, получил место врача на Путиловском заводе и повторно женился на Ольге Сверчковой. От первого брака, с Варварой Лозина-Лозинской, у них было двое сыновей – Владимир и Алексей. Оба они тоже вошли в историю – но насколько разными людьми!
ПОЭТ.
Младший, Алексей, был всего двух лет от роду, когда его мать, врач Лозинская, умерла от тифа. Он учился в Санкт-Петербургском университете, но был отчислен за свои революционные взгляды – заступился за отчисляемых еврейских студентов. Алексей был довольно известным поэтом, но жизнь его сложилась неудачно. Он получил инвалидность: как-то на охоте небрежно бросил заряженное ружьё, оно выстрелило и картечь раздробила ему колено. Впоследствии Алексей трижды покушался на самоубийство: дважды он стрелял в себя, но чудом выживал, хотя остался частично парализован. В последний раз он принял смертельную дозу морфия и, умирая с книгой Поля Верлена в руках, до последней минуты вёл записи о своих ощущениях.
СВЯТОЙ.
Не менее трагичная судьба была у старшего сына доктора Лозинской, Владимира. Он родился в Духовщине, в 1885 году. Когда матери не стало, Владимиру было три года. По прошествии лет, он поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета, а после его окончания работал в Сенате. Попутно он закончил Санкт-Петербургский археологический институт. Когда разразилась революция, Владимир Лозина-Лозинский совершил крутой поворот в своей судьбе – в то время, когда начинались гонения на церковь, он решил стать… священником. С 1920 года он был настоятелем нескольких храмов в Петрограде, в 1923 году окончил богословский институт. Затем начались репрессии: в 1924 году его впервые арестовали, затем его забрали в 1925 году и он три года находился в Соловецком лагере. После этого Владимира Лозина-Лозинского сослали в Сибирь. После окончания ссылки, с 1934 года, служил священником в Новгороде. Но этим всё не закончилось – его арестовали ещё дважды: в 1936 году его помещали в больницу для душевнобольных, а в 1937 его забрали окончательно и обвинили в создании какой-то антисоветской организации. По приговору «тройки» НКВД Владимира Лозина-Лозинского расстреляли в декабре 1937 года. Уже в наши времена, в 2000 году, Владимир Лозина-Лозинский был причислен к лику святых Русской православной церковью как «новомученик и исповедник».
Многие ли жители современной Духовщины знают, что в их городке родился «святой», официально признанный церковью? Когда я спрашивал о знаменитых земляках, вспоминали в лучшем случае князя Потёмкина. О Варваре Лозина-Лозинской и её сыновьях знают, в лучшем случае, единицы…
Такое случайное открытие случилось на окраине провинциального «льнозаводского» кладбища в Духовщине. Могила выдающейся женщины пребывает в забвении, и только несколько старых искусственных цветов говорят о том, что кто-то её навещает. Подумалось – сколько их, таких могил, в России? А ведь это наша история…
ДМИТРИЙ САТАНОВ