Продолжаем обсуждение вопроса о необходимости присвоения городу Ярцево почётного звания город воинской славы. Сегодня мы будем обсуждать не бездеятельность депутатов и чиновников, которые вначале вызвались состоять в инициативной группе по присвоению, но затем так и не смогли собраться. Сегодня мы будем обсуждать историческую фактуру. Вокруг войны, в том числе первого её периода, сложилось много неправды, которая повторяется уже десятилетиями. Иногда это происходит по привычке, иногда по невежеству, неумению сопоставить и оценить факты. Журналисты и даже историки, твердят эти стереотипы. Городу Ярцево нелегко их преодолеть. Даже о подвиге Брестской крепости люди узнали спустя десятилетия после Победы, в 60 – е годы. Недавно смотрел репортаж по областному телевидению из Ельни. В этом репортаже корреспондент без обиняков повторяет «шаблон», что Ельня якобы первой освобождена от немцев в сентябре 1941 года в результате достаточно скромной по меркам войны и её последствиям операции - ликвидации «Ельнинского выступа». На самом деле, всё было не так. Из числа советских городов, Ельня был не первым городом освобождённым (хотя и не надолго) контрударом в 1941 году.

Первым советским городом очищенным от фашистов в результате контрнаступления стал Перемышль. Это произошло … 23 июня 1941 года. Пора бы уже рассказать всем, что Красная Армия не драпала вплоть до Москвы, а дралась как ни одна европейская армия. В том числе, на пути отборных сил Вермахта, на направлении главного удара группы армий Центр встал город Ярцево. 16 июля 1941 года город Ярцево был захвачен немцами, а уже через три дня - 19 июля он вновь был под контролем Красной армии. То есть наш город, был первым освобождённым на территории России. И, в отличие от Ельни надолго. Это дало право Поэту написать такие строчки в тексте песни, которая могла бы стать гимном города «О, Ярцево – ты первый русский город, отбитый в сорок первом у врага».

Сегодня мы предлагаем всем, кто любит историю, сенсационный материал историка В.А.Лисовского, убедительные аргументы которого, заставляют пересматривать стереотипы и вскоре заставят переписывать учебники.

Юрий Бухалов

ГИТЛЕРОВСКИЙ ПЛАН МОЛНИЕНОСНОЙ ВОЙНЫ «БАРБАРОССА»

БЫЛ ПОХОРОНЕН НА ЯРЦЕВСКОМ РУБЕЖЕ

Во всех исторических монографиях, справочниках, учебниках, посвящённых событиям первого года Великой Отечественной войны, утверждается, что пресловутый план «Барбаросса» канул в небытие по завершении Московского сражения (и что, соответственно, Смоленское сражение и, в частности, битва на Вопи в лучшем случае лишь «внесли заметный вклад» в окончательный крах этого плана). Например, в изданном в 1985 году Политиздатом словаре-справочнике «Великая Отечественная война, 1941-1945», сказано: «План "Барбаросса” сорван в ходе героической борьбы советского народа и его вооружённых сил к   к о н ц у   1 9 4 1   г о д а».

     Я утверждаю, что это мнение – ошибочное: на самом деле план «Барбаросса» «приказал долго жить» ещё к   а в г у с т у   1 9 4 1  г о д а,   в результате героической борьбы защитников   я р ц е в с к о г о   р у б е ж а   о б о р о н ы.  

     Довольно часто нам доводится слышать грозные окрики от заросших плесенью «авторитетов»: «Не очерняйте историю!». На это мы, прежде всего, заметим, что известный черчиллевский принцип «Довод слаб – повысить голос!» – совершенно не годен в науке, где истина должна определяться отнюдь не силой голосовых связок оппонента, а исключительно мощью предъявляемых доказательств.

     Для начала – вспомним некоторые азы военной теории. «В зависимости от состава привлекаемых войск различают операции стратегические, фронтовые (группы армий), армейские…», – гласит военная наука.

     С начала Второй мировой войны вермахт проводил исключительно стратегические операции.

     Кроме того, отличительными чертами операций, проводившихся вермахтом, были нацеленность прежде всего на столицы вражеских государств и использование бронетехники в качестве основной ударной силы германских войск (Английский историк сэр Алан Буллок в одной из своих книг пишет, что когда гитлеровцами была намечена их первая жертва – Чехословакия, в сентябре 1938 года «генштаб  (вермахта. – В.Л.) предложил атаковать (Чехословакию. – В.Л.) с севера и юга одновременно, чтобы отрезать от Словакии Богемию и Моравию… Гитлер, напротив… выдвинул на первое место политическую цель – взятие чешской   с т о л и ц ы   Праги посредством внезапной атаки крупными   т а н к о в ы м и   соединениями укрепрайонов противника»… Казалось бы: с чисто военной точки зрения разумнее было бы обрушиться на Чехословакию с флангов, в обход мощной линии обороны в Судетах… Ан – нет! Бог с ними – с укрепрайонами  (и – значит – с дополнительными жертвами для немецкой стороны)!  Главное:   п р е ж д е   в с е г о   –    захватить   с т о л и ц у   неприятеля!  При  этом:  главную ставку делать на крупные   т а н к о- в ы е соединения… Годом  позже Германия напала на Польшу. По свидетельству бывшего генерала вермахта Меллентина,   в с е   пять немецких армий, задействованных в этой кампании, были нацелены (с различных направлений) на   с т о л и ц у   этой страны – Варшаву… В апреле сорок первого, в ходе развязанной за два месяца до её будущего нападения на СССР агрессии Германии против Югославии, по воспоминаниям того же Меллентина, именно на   с т о л и ц у   Югославии, Белград, были нацелены наносившие удар через Венгрию и через Болгарию   о б е   т а н к о в ы е   г р у п п ы,   привлечённые к гитлеровскому походу против страны южных славян).

     А ещё операции, проводившиеся вермахтом, неизменно отличал бросавшийся в глаза густой налёт авантюризма (ставка неизменно делалась на ошеломление противника; очнись противник от оцепенения, гитлеровцам во многих странах могло бы несдобровать).

     Операция «Барбаросса» – классическая гитлеровская операция первого периода Второй мировой войны: стратегическая, устремлённая прежде всего на Москву, основанная на использовании танков в качестве главной ударной силы вермахта и весьма авантюристическая по своей сути…

     Из директивы № 21 Верховного командования вооружённых сил Германии (ОКВ) «План "Барбаросса”»: «Конечной целью   о п е р а ц и и   является создание заградительного барьера против Азиатской России по общей линии   В о л г а - А р х а н г е л ь с к…». Иными словами, в ходе   о д н о й   операции («Барбаросса»)  гитлеровцы намеревались продвинуться  в глубину территории СССР на ширине  н е с к о л ь к и х   т ы с я ч   к и л о м е т р о в.   Значит, по их замыслам, не один лишь из фронтов (не одна из групп армий), а все три задействованные в кампании против Советского Союза немецкие группы армий (и «Север», и «Центр», и «Юг») должны были быть задействованы в решении завоевательных задач на Востоке, ни один участок советско-германского фронта не предполагался как пассивный. То есть, налицо – образец классической стратегической операции.

     Читаем директиву № 21 Верховного командования вооружённых сил Германии (ОКВ) «План "Барбаросса”»  дальше: «Направление   г л а в н о г о    удара  должно  быть   подготовлено   с е в е р н е е   П р и п я т с к и х   б ол о т.   Здесь следует сосредоточить две группы армий... .По окончании сражений…   с е в е р н е е   Припятских болот в ходе преследования следует обеспечить выполнение следующих задач:   …б ы с т р о   выйти   к   М о с к в е.   Захват этого города означает как в политическом, так и в экономическом отношениях   р е ш а ю щ и й   успех…». Вот оно – и второе «родимое пятно» гитлеровских военных планов первого периода Второй мировой войны: нацеленность в первую очередь на вражескую столицу.

     И третье «родимое пятнышко» – ставка на танки как на основную ударную силу сухопутных войск нацистской Германии не заставляет себя долго ждать… Из директивы № 21 Верховного командования вооружённых сил Германии (ОКВ) «План "Барбаросса”»: «Основные силы русских сухопутных войск, находящиеся в   З а п а д н о й   России (то есть   –   с е в е р н е е   Припятских болот, ибо район, лежащий южнее них – это уже не Западная, а Юго-Западная Россия. – В.Л.), должны быть уничтожены… посредством глубокого, быстрого выдвижения   т а н к о в ы х   клиньев. Отступление боеспособных войск противника на широкие просторы русской территории должно быть предотвращено...   Ю ж н а я   из этих групп (из групп армий вермахта, сосредоточенных севернее Припятских болот, т.е. – нацеленная на Москву группа армий «Центр». – В. Л.), являющаяся   ц е н т р о м   о б щ е г о   ф р о н т а,   имеет задачу наступать   о с о б о   с и л ь н ы м и   т а н к о в ы м и   и   м о т о р и з о в а н н ы м и   соединениями из района Варшавы и севернее её и раздробить силы противника в Белоруссии…».

     Наконец, об образчиках непременного проявления авантюризма в первоначальных военных кампаниях гитлеровской Германии во Второй мировой войне на примере операции «Барбаросса»…

     «Германские вооружённые силы должны быть готовы  разбить  Советскую Россию в ходе   к р а т к о- в р е м е н н о й   кампании»… Германская армия должна была войти в Россию 22 июня 1941 года  и  закончить войну   у ж е   к   о с е н и,   так как   н и к а к и х   приготовлений к зиме вермахтом не делалось», – отмечает в одной из своих статей Кеннет Маккси – английский и канадский историк и писатель, специализирующийся главным образом на истории Второй мировой войны, консультант канадской армии. А вот – очень интересное замечание одного из лучших отечественных знатоков немецких военных архивов Л.А. Безыменского:   «1 5   и ю л я   (1941 года. – В. Л.) был готов проект структуры сухопутных войск после "Барбароссы”. В нём для осуществления операции из Закавказья выделялись 4 пехотные, 3 горно-стрелковые, 2 танковые и 1 моторизованная дивизии, для марша через Турцию – от 13 до 17 дивизий».

     …Попервоначалу всё шло в операции «Барбаросса», как по-писаному: все три гитлеровские группы армий стремительно продвигались в глубь территории Советского Союза; особо ошеломляющим было наступление группы армий «Центр», нацеленной на Москву; особо важную роль (в том числе – и в захвате Ярцева 16 июля 1941 года) играли при этом немецкие танковые и моторизованные дивизии…  А главное – среди войск Красной Армии и советского населения царила немыслимая паника, неизменно помогавшая врагу воплощать самые авантюрные затеи… Операция «Барбаросса» успешно реализовывалась (так же, как ранее успешно реализовывались основанные точно не тех же принципах, что и «Барбаросса» планы «Грюн» (против Чехословакии), «Вайсс» (против Польши», «Везерубюнг» (против Дании и Норвегии) и так далее)…

     Но вот истёк зорко подмеченный Максом Вернером 26-й день кампании в России. В районе Ярцева (на острие направления главного удара немцев) начало проявляться «Чудо на Вопи», гитлеровскому нашествию наконец-то было оказано достойное сопротивление. И – о удивление! – обстановка на советско-германском фронте почти моментально диаметрально изменяется: во второй половине июля сорок первого года гитлеровская военная машина сполна познаёт, почём фунт лиха.

     За несколько дней до овладения танкистами Гота Ярцевом начальник генштаба сухопутных войск Германии Гальдер уверенно заявлял: «Запасов достаточно для продвижения танковых соединений до Москвы, полевых армий – до Смоленска»; начальник штаба 4-й полевой армии группы армий «Центр» Блюментрит, так сказать, «развивал мысль» своего начальника: «С июня по конец сентября условия в России   и с к л ю ч и т е л ь н о   б л а г о п р и я т н ы  для ведения манёвренной войны...»; к точке зрения Блюментрита тут же присоединялся командующий группой армий «Центр» фельдмаршал фон Бок: «По мнению командующего группой армий «Центр»,  в настоящий момент создаются   и с к л ю ч и т е л ь н о   б л а г о п р и я т н ы е  условия для прорыва танковых групп на Москву. Ближайшей целью в этом случае должна стать возвышенность северо-восточнее и юго-восточнее Смоленска», – записывал за Боком в свой рабочий дневник Гальдер. А уже 27 июля на созванном главкомом сухопутных войск вермахта Браухичем совещании в Борисове тот же фон Бок начал упорно убеждать своих шефов в том, что сил, имеющихся в его распоряжении, для дальнейшего наступления на восток   н е д о с т а т о ч н о.   «Немецко-фашистскому командованию для усиления группы армий "Центр” уже   в   и ю л е  (во второй половине июля 1941 года. – В. Л.) пришлось израсходовать   п о ч т и   п о л о в и н у   своего стратегического резерва (10,5 дивизий из 24)», – отмечает Большая Советская Энциклопедия. Тем более ситуация усугубилась для немцев в августе. Если 24 июня 1941 года Гальдер отмечал в своём дневнике, что у танковых войск вермахта «Расход горюче-смазочных материалов очень велик.   Р а с х о д   б о е п р и п а с о в    н е з н а ч и т е л е н» (то есть: немецкие танки мчатся в глубь территории России даже быстрее, чем ожидалось наиболее  склонными  к  радужным  прогнозам  гитлеровскими  генштабистами,    н е   в с т р е ч а я   п р и   э т о м   практически никакого   с о п р о т и в л е н и я,   на преодоление которого потребовалось бы расходовать боеприпасы), то уже 16 августа тот же Гальдер в том же дневнике горько сетует: «За период с 1.8. было доставлено такое количество боеприпасов, которое предусмотрено   в с е м   планом "Барбаросса”». Это уже – не просто свидетельство мощного усиления сопротивления русских, это – признание того, что гитлеровская армия начинает «воевать не по средствам», так сказать – в долг: обильно тратя накопленные резервы (за две недели потратили такое количество боеприпасов, которое на   в с ю   операцию «Барбаросса» заготавливалось)…   

     30 июля 1941 года Гитлер подписал директиву № 34, согласно которой группа армий "Центр” должна была перейти к обороне. Принуждение немцев впервые за всю историю Второй мировой войны перейти к обороне знаменовало собой несомненно возросшую мощь советских войск на ярцевском рубеже, а также – оказало сильнейшее морально-психологическое воздействие как на одну, так и на другую противоборствующие стороны (на нас – очень ободряюще, на немцев – крайне удручающе). Но от этой коренной перемены ситуации на ярцевском рубеже обороны было ещё одно последствие громадного масштаба. Один из видных отечественных исследователей истории Великой Отечественной войны И.Б. Мощанский объясняет шокировавшее тогда мир решение Гитлера о переходе немецких войск (впервые в ходе Второй мировой войны!) к обороне ни много, ни мало, следующим образом: «И хотя сил было ещё довольно много,   вести  наступление   о д н о в р е м е н н о   н а   т р ё х   г л а в н ы х   н а п р а в л е н и я х   вермахт   у ж е   н е   м о г».  Иными  словами,   по  мнению  Мощанского,   в   р е з у л ь т а т е   н а н е с е- н и я   п о   в р а г у   п е р в ы х    ж е     м о г у ч и х    к о н т р у д а р о в     н а     я р ц е в с к о й    л и н и и   о б о р о н ы    о п е р а ц и я   «Б а р б а р о с с а»   н а ч а л а   с т р е м и т е л ь н о   т е р я т ь   с в о ю   д е е- с п о с о б н о с т ь.   В своей книге «Смоленское сражение. Два месяца кровавого противостояния» И.Б. Мощанский приводит аргументы в пользу этого сделанного им вывода. Как помним, операцию «Барбаросса», как любую военную операцию, проводившуюся по канонам блицкрига, прежде всего отличала устремлённость в первую очередь на вражескую столицу (в данном случае – на Москву). «Физические возможности для осуществления   л е л е е м о й   цели  немецкого  командования   –   н е м е д- л е н н о г о   броска на Москву – быстро иссякали», – отмечает Мощанский, анализируя период Битвы на Вопи. Далее: как и в любой иной операции, замешанной на принципах «молниеносной войны», в операции «Барбаросса» решающую роль должны были играть (и действительно играли в течение первых 26 дней русской кампании) танки. Но вот что отмечает в своей книге Мощанский: «По признанию самих немцев, к концу августа (1941 года. – В.Л.)   м о т о р и з о в а н н ы е   и   т а н к о в ы е   д и в и з и и   л и ш и л и с ь   п о л о в и н ы   л и ч н о г о   с о с т а в а   и   м а т е р и а л ь н о й   ч а с т и,   а общие потери составили около полумиллиона человек…   Т е п е р ь   уже советские войска сражались с немецкими   н а   р а в н ы х». …Теперь – несколько слов об   о д н о в р е м е н н о м   продвижении всех фронтовых объединений в глубь территории противника как о непременном условии ведения войны по законам блицкрига… В то время, когда под Ярцевом командованием группой армий «Центр» предпринимались лихорадочные усилия по преодолению русской обороны на этом участке фронта, соседние группы армий «Север» и «Юг», до середины июля 1941 года, казалось, не знавшие удержу в своём броске на Россию, вдруг явно затоптались на месте… Видимо, фон Бок был недалёк от истины, что   т е п е р ь   сил у вермахта, оставшихся распоряжении, для дальнейшего наступления на восток, было уже действительно   н е д о с т а т о ч н о.   А взять дополнительные силы вермахту было   у ж е   неоткуда: как мы теперь знаем,   у ж е   в   к о н ц у   и ю- л я   1 9 4 1   г о д а   гитлеровскому командованию пришлось израсходовать для стабилизации обстановки   н а   я р ц е в с к о м   у ч а с т к е   советско-германского фронта   п о ч т и   п о л о в и н у   своего стратегического резерва (10,5 дивизий из 24)…  22 августа1941 года Гудериан получил приказ «перебросить танковые дивизии в район Клинцы-Почеп» на левый фланг 2-й немецкой армии. 24 августа после встречи Гудериана с Гитлером в штабе ОКХ в Восточной Пруссии 2-я танковая группа получила официальный приказ наступать на юг во фланг и тыл киевской группировки советских армий...

     Впоследствии историки будут много гадать над мотивами, заставившими Гитлера принять данное решение. Многие апологеты немецкой армии (и, к сожалению, не только они) договорятся аж до того, что якобы не Москва, а как раз Украина была главной вожделённой целью гитлеровских завоеваний. Нелепость подобных утверждений вытекает из основополагающих документов гитлеровской агрессии против СССР (прежде всего, из самого плана «Барбаросса»). Ведь в плане «Барбаросса», как мы помним, чуть ли ни речитативом повторялось: Москва – главный приз, долженствующий, по мнению гитлеровского руководства, достаться вермахту! Москва! Москва!.. (В директиве № 21 Верховного командования вооружённых сил Германии (ОКВ) «План "Барбаросса”»  указывалось без обиняков: «Направление   г л а в- н о г о   удара  должно  быть  подготовлено   с е в е р н е е   П р и п я т с к и х   б о л о т.   Здесь следует сосредоточить две группы армий... По окончании сражений…  с е в е р н е е  Припятских болот в ходе преследования следует обеспечить выполнение следующих задач:   …б ы с т р о   выйти   к   М о с к в е.   Захват этого города означает как в политическом,  так и в экономическом отношениях   р е ш а ю щ и й   успех…»)... И вдруг нас пытаются убедить в том, что потом каким-то чудодейственным образом главной целью гитлеровской агрессии стала не Москва, а Украина.  Нет,  господа!    К о н е й   н а   п е р е п р а в а х   н е   м е н я ю т… Своеобразное объяснение изменению вектора движения танковых колонн вермахта с восточного на южное в конце августа 1941 года даёт уже цитировавшийся здесь И.Б. Мощанский. Он пишет: «Поворот Гитлером   г л а в н ы х   сил с московского направления на Украину, по-видимому, объясняется ещё и тем, что он, видя, что   п л а н   м о л н и е н о с н о й   в о й н ы   с р ы в а е т с я,   и война может принять    з а т я ж н о й    характер,   потребовать    д о п о л н и т е л ь н ы х    ресурсов,    п о ш ё л    з а   э т и м и   р е с у р с а м и   на Украину»… На этот раз мы никак не можем согласиться с мнением этого, безусловно, серьёзнейшего исследователя истории Великой Отечественной… Кстати, зыбкость данной точки зрения видна, что называется, «невооружённым глазом»: ведь Москва (овладей ею гитлеровцы) дала бы им ресурсов в десятки, если не в сотни раз больше, чем Украина… «Украинский пируэт» Гитлера следует понимать, пожалуй, совершенно иначе…

     В августе 1941 года линия советско-германского фронта на его ярцевском участке, выдалась со стороны немцев значительно вперёд по сравнению с их позициями на Украине. А период блицкрига к тому времени уже явно кончился. И авантюрные выходки, характерные для «молниеносной войны» и вполне сходившие с рук при блицкриге, теперь стали чрезвычайно опасными (раздавленный паникой противник никаких ошибок противоборствующей стороны не замечает; напротив, противник, исполненный мужества и воли, не преминет подловить вас и на мельчайшем промахе). Сохранять в подобных условиях нависающий на группу армий «Центр» с юга «украинский балкон», откуда советские войска Юго-Западного фронта могут в любую минуту мощно ударить во фланг слишком вырвавшимся вперёд под Ярцевом, нацеленным на Москву немецким дивизиям – опасно смертельно. Вот и пришли в ставке Гитлера к решению этот самый «украинский балкон» ликвидировать: нанести удар по всё ещё удерживавшим район Киева войскам Юго-Западного фронта, в том числе силами танковой группы Гудериана, окружить советские войска в «киевском мешке» и уничтожить их. 

     Задумка Гитлера по ликвидации «украинского балкона» удалась: 15 сентября 1941 года первая и вторая танковые группы вермахта замкнули кольцо окружения вокруг войск советского Юго-Западного фронта в районе Лохвицы, 19 сентября нашими войсками был оставлен Киев, по самым скромным подсчётам в окружении у гитлеровцев остались 452 720 человек, в том числе около 60 тысяч человек командного состава, линия фронта на Юго-Западе передвинулась далеко на восток, фактически сравнявшись с линией фронта на центральном участке…

     Но в самый разгар победного шествия танков Гудериана и Клейста в обход Киева,   6   с е н т я б р я   1941 года начальник штаба оперативного руководства вооружённых сил гитлеровской Германии Йодль передаёт войскам директиву Гитлера № 35. В ней речь идёт о проведении операции  «Тайфун»   –  «р е ш а- ю щ е й    о п е р а ц и и   против   г р у п п ы   а р м и й   Т и м о ш е н к о   (то есть – против сражавшихся на западном направлении советских войск Западного, Резервного и Брянского фронтов. – В. Л.)… После того как основная масса войск группы Тимошенко будет разгромлена в этой решающей операции на окружение и уничтожение, группа армий "Центр” должна начать преследование противника на московском направлении». За формальным текстом этой директивы стоит следующее   о с о б о   п р и н ц и п и а л ь н о е   решение Гитлера:     д а ж е   е с л и   т а н к о в ы й   м а н ё в р   в   р а й о н е   К и е в а   о к а ж е т с я   у д а- ч н ы м   (он оказался для немцев сверхудачным), после ликвидации угрозы флангового удара русских с Украины по нацеленной на советскую столицу немецкой группировке последующий за этим новый удар гитлеровцев в направлении Москвы будет проводиться   т о л ь к о   н а   м о с к о в с к о м   н а п р а в л е н и и   (киевское и ленинградское направления немцы решили пока «законсервировать»). Значит, к 6 сентября 1941 года Гитлер окончательно убедился в справедливости опасений,  вызвавших у него ещё 30 июля микроинсульт:   с и л   н а   о д н о в р е м е н н н о е   н а с т у п л е н и е   н а   в с е х   н а п р а в л е н и я х   у   в е р м а х т а   б о л ь ш е   н е т.

   А коль так, то значит   о п е р а ц и я   «Б а р б а р о с с а»   (с содержащейся  в  ней  задачей  стремительно выйти на линию Волга-Архангельск)   н е с о м н е н н о   п р о- в а л и л а с ь.   Мудрый начальник генерального штаба сухопутных войск гитлеровской Германии окончательно понял это сразу же после того, как Гитлеру не осталось ничего другого, как снять с центрального участка советско-германского фронта танковую группу Гудериана и направить её на окружение нашей киевской группировки (начать, вопреки первоначальной концепции операции «Барбаросса», не решать в русской кампании проблемы путём «латания тришкина кафтана»).  23 августа 1941 года он записал в свой рабочий дневник: «…Цель разгрома России   в   1 9 4 1   г о д у   достигнута   н е   б у д е т».

     Да,  попытка  стереть  с  лица  земли  Россию  «в ходе   к р а т к о в р е м е н н о й   кампании», «у ж е   к   о с е н и»,   без каких-либо приготовлений вермахта к зиме продемонстрировала свою полную несостоятельность. Теперь гитлеровскому командованию надо было спешно выдвигать перед немецкими войсками   н о в ы е,   с о в е р ш е н н о   н е   п о х о ж и е   н а   п р е ж н и е,   задачи; теперь гитлеровскому командованию срочно требовалось   р е ш и т е л ь н о   о т к а з ы в а т ь с я   о т   о б а н к р о т и в ш е й с я   о п е р а ц и и   «Б а р б а р о с с а»   и  незамедлительно приступать к исполнению другой,   п р и н ц и п и а- л ь н о   о т л и ч а ю щ е й с я   о т   н е ё   (более, чем она соответствующей в корне изменившимся условиям) операцией.

     Объявленная Гитлером грядущая операция «Тайфун» качественно отличалась от операции «Барбаросса»: это была уже не стратегическая (с задействованием нескольких групп армий), а всего лишь фронтовая (с привлечением лишь группы армий «Центр») операция. Кроме того, теперь немецкому командованию требовалось самым бдительным образом следить за соблюдением требований военной науки – о былом риске позволить себе авантюрные выходки, чем то и дело грешили гитлеровцы в ходе успешной реализации операции «Барбаросса» следовало забыть напрочь…

При этом:   с у щ е с т в о в а т ь    о д н о в р е м е н н о    д р у г    с   д р у г о м   э т и   о п е р а ц и и   н е   м о г л и   о б ъ е к т и в н о,   принятие плана «Тайфун» автоматически означало отказ от плана «Барбаросса».

     …Нет, не в конце 1941 года на заснеженных полях Подмосковья, а ещё задолго до этого – в то время, когда защитники ярцевского рубежа обороны не просто почти на три месяца задержали здесь врага, но сумели сменить саму суть условий своего противоборства с самым злейшим из врагов, выпавших на судьбу человечества, нашёл свой бесславный конец пресловутый план молниеносной войны «Барбаросса» – одна из классических операций блицкрига, характерных для практики гитлеровского вермахта в первый период Второй мировой войны и первая из них, окончившаяся не триумфом, как прежде, а полным и неоспоримым провалом.

Владимир ЛИСОВСКИЙ, историк, писатель